Стенограмма:

А.Ткачёв: Сегодня я докладывал на Правительстве о ходе реализации программы поддержки сельхозпроизводства в России. Это отметил и премьер – то, что рост составил чуть более 3%, что, кстати, значительно на фоне отраслей, которые не имеют таких достаточно позитивных показателей.

Конечно, мы смотримся достаточно убедительно. Основа основ – мы с каждым годом производим всё больше и больше зерна. В 2015 году – почти 105 млн т, урожай пшеницы вырос на 4% и составил порядка 62 млн т. По экспорту зерна пшеницы цифра порядка 25 млн т. Мы стали мировыми лидерами по экспорту пшеницы, обошли такие страны, как Канада, Америка, которые в последние десятилетия лидировали по экспорту пшеницы.

Также достигнуты рекордные показатели по таким культурам, как кукуруза, рис, соя, гречиха.

У нас активно развивается тепличное хозяйство. В 2015 году заложено было более 200 га, это достаточно значительные объёмы, и мы получим в результате порядка 100 тыс. т овощей.

Мы завозим по экспорту тепличные овощи каждый год, особенно во внесезонный период, порядка 1 млн т. И конечно, если мы будем развиваться такими темпами (я сегодня докладывал Правительству: нам нужно практически удвоить и закладывать, если мы хотим в течение пяти лет закрыть этот дефицит, 400 га), то сможем полностью себя обеспечить тепличными овощами (круглогодичные поставки). Это будет огромный прорыв. Я бы сказал, целая индустрия создаётся с инфраструктурой, с высокими технологиями. Это, естественно, десятки тысяч рабочих мест по стране. И конечно, это вопросы продовольственной безопасности. Для наших климатических условий, холодной страны  производство у себя продуктов питания, которые содержат витамины, всевозможные полезные ингредиенты, которые полезны для организма человека, – это здорово, и это действительно серьёзный прорыв.

Есть движение вперёд и по мясу свинины, и по мясу птицы, в том числе серьёзный рост по мясу говядины. Но серьёзные опасения и тревогу вызывает у нас производство молока. Мы, к сожалению, практически стоим на месте. Происходит следующее. Мы растём в производстве на фермерском поприще, достаточно активно развиваем производство молока в крупных комплексах, холдингах, но, к сожалению, у нас снижение по производству молока в личных подсобных хозяйствах более чем на 3%. Это плюсы и минусы, которые мы имеем. Хочу напомнить, что мы половину молока производим в ЛПХ – это практически 15 млн т, а значит, у нас нет прироста. И тот дефицит (8 млн т), который мы имеем сегодня (завозим молоко из других стран, в том числе из Белоруссии), мы пока в ближайшей перспективе, если будем идти такими темпами, не закроем. Поэтому молоко – это особая статья и расходов нашего бюджета, и поддержки, и мы сейчас вместе с другими заинтересованными структурами и лицами, в том числе вместе с бизнесом, разрабатываем такую «дорожную карту». 

Мы считаем, что производство молока нужно сделать достаточно рентабельным, интересным, создать такие инструменты, при которых производство литра молока было бы действительно доходным, приносило бы прибыль. И, конечно, тогда сюда придут инвесторы, и мы начнём эту нишу закрывать.

Пока этого не происходит, пока уровень рентабельности производства молока – до 10%, достаточно низкие цены, которые, собственно, и закрывают дорогу для включения новых и новых инвестиций.

Что касается техники, здесь серьёзный прорыв. В прошлом году мы имели сумму поддержки наших заводов сельхозмашиностроения порядка 5 млрд. Селяне таким образом приобрели более 10 тыс. единиц техники, это прежде всего зерноуборочные комбайны, это и тракторы, кормоуборочные комплексы. В этом году цифра поддержки сельхозмашиностроения беспрецедентна – 10 млрд. Мы надеемся получить, приобрести более 20 тыс. единиц техники. Конечно, это серьёзный прорыв.

Что касается кредитования – краткосрочного и инвестиционного, увеличатся его объёмы. Бизнес заинтересован в кредитовании, и те меры поддержки, которые сегодня существуют, это прежде всего субсидирование ставок – до 5–7%. Кредиты становятся достаточно доступными, и модель окупаемости практически любого бизнеса (кроме молока) прослеживается. И сама экономика становится рентабельной, а значит, здесь, на этом поприще, есть достаточно серьёзная активность со стороны бизнеса и приход инвесторов создаёт объёмы производства.

Можно говорить и о других мерах поддержки, они действительно достаточно значительные. 

В частности, о грантовой поддержке наших фермеров – начинающих фермеров, животноводческих фермеров. Это, на мой взгляд, очень существенная мера поддержки. В таких регионах, как Кавказ, Дальний Восток, Сибирь, Поволжье, активно развиваются эти виды деятельности, создаются новые структуры бизнеса, в животноводстве прежде всего. Люди от ЛПХ переходят, получив гранты, к фермерским хозяйствам, создают фермерские хозяйства. Значит, для нас это принципиально важно. Почему я назвал эти территории? Людей там живёт мало, а территории огромные. 

Поэтому нам нужно (это принципиальная политическая задача) закреплять людей за сельскими территориями, поселениями, для того чтобы создать там бизнес, а значит, и жильё, и инфраструктуру. В результате эти огромные пространства будут заселены людьми, там будет жизнь, будет настоящее и будущее. Я в этом абсолютно убеждён. 

Мы значительно прибавили по грантовой поддержке. Мы проанализировали ситуацию и видим, что этот способ бизнеса и поддержки со стороны государства очень широко одобряется населением, прежде всего сельским населением. Очередь для получения грантов на сегодня составляет по стране уже порядка 8 тыс. человек. Чтобы обеспечить эту очередь средствами, надо порядка 10 млрд дополнительно. То есть мы порядка 10 млрд уже тратим, надо ещё 10 – в общем-то достаточно большая сумма, мы это прекрасно понимаем. Но мы видим стремление и азарт людей идти в сельхозбизнес, а значит, создавать продукты питания, производить прибавочную стоимость, нанимать людей и создавать такие трудовые, так сказать, подразделения. Конечно, это очень важно. И мы надеемся, что в 2017–2018 годах у нас появятся такие возможности, средства и мы сможем это всё наверстать.

Что касается импорта. Я уже докладывал не раз, что мы значительно сократили его в 2015 году. Импорт сократился на треть – до 26,5 млрд рублей. При этом импорт мяса птицы сократился почти в два раза. А по свинине Россия, хочу отметить, перестала быть крупнейшим импортёром в мире. Мы сегодня завозим только 300 тыс. т свинины. Я думаю, что через два-три года и эта цифра будет закрыта. Хочу напомнить, что мы завозили несколько миллионов тонн свинины. То есть огромные средства уходили из страны. И конечно, наращивая производство и заполняя эту нишу, которая, собственно, образовалась в последние 10 лет, мы думаем уже активно и об экспорте, прежде всего в страны азиатского рынка и Персидского залива.

Мы активно сегодня встречаемся с различными представителями, министерствами, нам активно помогает и Министерство иностранных дел, и Минэкономразвития. Это наш приоритет, и мы уже делаем первые поставки свинины, говядины, птицы, надеемся, что и молочные продукты будут востребованы на этих рынках. Мы рассчитываем, что и производство баранины будет наращиваться с каждым годом. Наши соседи – страны, которые испытывают дефицит по этой категории мяса.

Мы понимаем, что экспорт – это наше будущее, это возможность дополнительно завозить в страну валюту, продавая нашу продукцию, это возможность особенно для крупного бизнеса, который нарастил своё производство.

Мы уже практически обеспечиваем по тем или иным видам доктрину продовольственной безопасности до 90, даже до 97%. И конечно, никому не хочется останавливаться, мы хотим и дальше наращивать производство. Мы научились получать, так сказать, эффективно говядину, свинину, птицу. Значит, надо все излишки продавать, которые будут образовываться, и, естественно, предприятия, бизнес будут на этом зарабатывать, а страна получать валюту – налоги и так далее. Собственно, каждая европейская развитая страна ставит перед собой цель – экспорт. Это политическая задача, это важнейшее звено в работе любого правительства – поддерживать, обеспечивать экспорт сельхозпродукции.

Также мы очень активно работаем в вопросах экономической эффективности. Если проанализировать производство тонны зерна или тонны мяса, птицы, свинины, у всех она разнится, у всех разные цифры, и, конечно, мы должны сделать всё, чтобы наше сельхозпроизводство было эффективным, было доходным, достаточно рентабельным. Хотя мы видим, что цифры говорят сами за себя: мы выросли по зарплате на 12%, число эффективных, неубыточных хозяйств выросло и сегодня практически 87% предприятий достаточно устойчиво стоят на ногах. Это, наверное, самый главный показатель, что сельскохозяйственные предприятия, тысячи малых, средних, крупных предприятий экономически становятся рентабельными. Этот бизнес становится интересным, доходным, и, конечно, это привлекает десятки, сотни, тысячи предпринимателей, даже из других отраслей экономики нашей страны. 

И, собственно, это наша главная задача – в течение пяти-семи лет практически полностью обеспечить себя продуктами отечественного производства практически по всем видам. Я уже говорил неоднократно: кроме, может быть, цитрусовых, бананов и некоторых других продуктов, всё остальное в России растёт, всё остальное можно производить, даже достаточно эффективно.

Поддержка со стороны государства, безусловно, нужна. Абсолютно каждая страна, даже самая передовая, всегда поддерживает на любых стадиях развития своё село, своё крестьянство, и мы не исключение. Чудес не бывает, но мы надеемся и хотим макроэкономической стабильности в нашей стране. Мы прекрасно понимаем, что кредитоваться под 15–17% невозможно. И, конечно, когда инфляция будет подавлена (рано или поздно мы этого достигнем), процентные ставки будут снижаться, значит, кредиты будут для всех доступными – и для села, и для промышленности, значит, рост ещё больше будет, конечно, уровень поддержки будет уменьшаться. 

Мы прекрасно понимаем, что сегодня во многом, так сказать, компенсируем вот ту пока неустойчивую макроэкономическую ситуацию в стране, прежде всего за счёт девальвации, за счёт интереса, увеличения потребления со стороны россиян к отечественным продуктам. Это даёт определённый рост – интерес, и, собственно, мы имеем сегодня объёмы роста 3%. Так что это всё неслучайно, это результат всех тех факторов и объективных, и субъективных, которые сказываются последние два года в нашей стране.

Вопрос: Информационное агентство Bloomberg. Прошлой осенью было посеяно больше озимой пшеницы, чем годом ранее, и зима рекордно тёплая сохранила эти посевы в очень хорошем состоянии. Есть ли шанс, что урожай пшеницы в 2016 году превысит урожай прошлого года?

А.Ткачёв: Мы этому были бы рады и к этому стремимся. Мы понимаем, что зерно – это основа, это такой биржевой товар, который всегда будет в цене, всегда будет востребован. И мы видим в последние годы, цена на зерно достаточно растёт, может быть, не так, как хотелось бы, но тем не менее. Растёт инфляция, растут издержки производства зерна – это тоже такой минус, который сегодня существует. Вы правы, что зима… Но я ещё постучу, потому что мы ещё имеем территории, где снег, где ещё даже и не думают приступать к весенне-полевым работам, всё достаточно сложно. Но тем не менее вымерзание у нас в этом году значительно меньше, чем в прошлом, и площади по пересеву в том числе значительно меньше, а значит, мы больше получим зерна, значит меньше будет затрат для пересева (это покупка новых семян, это техника). А значит, уже и качество… Пересеянное зерно, пересев – это всегда хуже, всегда на 5–10%, а может, и больше урожайность снижается. 

Мы рассчитываем на урожай в этом году не хуже, чем в прошлом. Для этого есть немало предпосылок. Вы правильно сказали, что и климатические условия неплохие. Плюс мы внесли больше удобрений, а без удобрений у нас не может быть нормальной экономики в растениеводстве. Мы вовлекли порядка 100 тыс. га новых сельхозугодий, то есть распахали новые земли, которые некогда были пахотными, сельхозпригодными. Сегодня бизнес проявляет интерес к этому, мы всячески стимулируем эти процессы. И за счёт новых площадей, за счёт повышения урожайности, за счёт неплохого климата мы можем получить уровень прошлого года, а может быть, и больше. Но мы очень зависимы от погодных условий, очень зависимы. Всё-таки сельское хозяйство – это цех под открытым небом, поэтому здесь никуда не деться.

Вопрос: Это про пшеницу – либо не хуже, либо больше?

А.Ткачёв: Это про весь комплекс, про все зерновые. Ну а пшеница – неотъемлемая часть. Она даже более уязвима…

Вопрос: Евгения Крючкова, газета «Коммерсант». Александр Николаевич, вы месяц назад говорили, что для поддержки кредитования на уровне прошлого года необходимо дополнительно выделить из федерального бюджета 30–40 млрд рублей на субсидирование процентных ставок. Скажите, пожалуйста, эти средства найдены? Есть ли какие-то договорённости с Минфином на уровне Правительства?

А.Ткачёв: Да, мы как раз хотели от 20 до 30 млрд рублей дополнительно, для того чтобы эти деньги прежде всего направлять на субсидирование коротких кредитов.

Короткие кредиты – это очень важный инструмент поддержки села, это деньги, которые пойдут на покупку ГСМ, удобрений, техники, это такие целевые расходы. И понятно, что сегодня количество или объём коммерческих коротких кредитов практически удвоился, то есть крестьяне стали активнее брать коммерческие кредиты короткие на год под эти сезонные работы в коммерческих банках. И для того чтобы просубсидировать эту часть, объём… Это примерно сумма 836 млрд рублей, она ещё выросла – кстати, хороший знак, значит, и активность бизнеса здесь в общем-то растёт. Если мы хотим, чтобы деньги оборачивались, чтобы они возвращались, мы должны эти ставки просубсидировать. То есть она сегодня по 17, 18, у кого-то – 15%, чтобы она была от 5 до 8%, мы должны дополнительно выделить порядка 20–30 млрд рублей… Это наше предложение нашло отражение в плане действий Правительства в экономике на 2016 год в объёме 20 млрд рублей. У нас строчка есть, но там оговорено, что если будут дополнительно получены доходы в федеральный бюджет. Мы очень рассчитываем, что это произойдёт, и во втором полугодии мы получим назначенную сумму.

Вопрос: То есть это будет решаться в порядке правки бюджета осенью?

А.Ткачёв: Да.

Вопрос: Агентство «Рейтер», Попова Ольга. У меня вопрос опять про экспортную пошлину на пшеницу. Скажите, на 2016–2017 годы эта тема ещё актуальна? Вы собираетесь её сохранять? Вообще, какие перспективы?

А.Ткачёв: Я думаю, что нам нужен примерно год стабильности, когда рынок не будет лихорадить, когда как-то выровняются цены на нефть и, естественно, курс доллара, когда мы будем видеть краткосрочную перспективу достаточно стабильной, для того чтобы потом в пожарном порядке опять не начинать вводить эту формулу, принимать решения Правительства. Естественно, на это уходит время, нервы, и понятно, что это влияет и на рынок. 

Эта формула была придумана Аркадием Владимировичем Дворковичем после первой волны кризиса, когда доллар доходил до 80 рублей. Я считаю, это уникальный инструмент регулирования зернового рынка, и во многом этот механизм стабилизировал ситуацию. Но, конечно, потом, когда доллар опять стал 60, все начали активно нас просить, требовать: давайте уберём формулу, она не нужна. И собственно, на каком-то этапе, наверное, и мы начали колебаться: может, действительно? Уже показалось всем, что доллар так и будет 60, может, чуть-чуть больше, меньше. Но после этого ещё один скачок, потом ещё один. Поэтому – зачем? Сегодня это практически не влияет. 

Цена на зерно сегодня от 9 до 11 рублей в разных регионах, за разные категории, сорта зерна. Она достаточно приемлема. И производство зерна по-прежнему в России рентабельно во всех территориях, субъектах Российской Федерации. Поэтому считаю, что нужно подождать определённое время, и решение само по себе созреет. Я бы не рисковал, считаю, что это опасно. Хочется верить, что всё будет здорово, всё будет отлично. Мы видим, сейчас и нефть в цене подрастает…

Вопрос: На следующий сельхозгод пока не будете отменять?

А.Ткачёв: Нет, мы, конечно, к этому вопросу вернёмся на комиссии у Дворковича. Безусловно, послушаем все заинтересованные стороны – союзы и так далее. Но сегодня эта формула практически ничего плохого не делает для производителей и компаний, которые занимаются торговлей зерном. Поэтому  голоса сегодня уже не такие звонкие, которые требуют или просят нас об этом. Ситуация уже практически всех устраивает. К этому все привыкли, к этому все адаптировались. В общем-то, большинство участников этого рынка посчитали этот инструмент, эту формулу абсолютно правильной и обоснованной. Ещё раз говорю: она не несёт пока, на этот момент, при сегодняшней конъюнктуре в макроэкономике, ничего разрушительного. Спасибо.