Польское мясо не пускают в Россию только из-за политики? . МК.ru / Фураж Он-Лайн
19.06.2007У дипломатии, как известно, много тайн, некоторые из них становятся достоянием гласности спустя десятилетия, а то и столетия. Не исключено, что всю подноготную правду о “польской говядине”, о которой уже сломано столько копий, мы тоже узнаем очень и очень не скоро.
Напомним, что, по версии Минсельхоза, в ноябре 2005 года наши таможенники предотвратили ввоз в страну аргентинской буйволятины под видом польской говядины. Посыпались заявления Россельхознадзора и важных правительственных чиновников одно другого резче. Мол, не допустим, чтоб наши граждане питались абы чем, тем более буйволятиной. Иногда даже складывалось впечатление, что мы вовсе не россияне, а какие-нибудь американцы или немцы. Ведь не каждый раз правительство становится горой за нашего брата. Иначе оно бы знало, что буйволятина — не худшее из зол. Уж если мы трескаем колбасу, которая совсем без мяса, то и буйволятиной нас не запугаешь.
Хотя Россия продолжает увеличивать закупки мяса за границей, все эти 1,5 года конфликта мясной экспорт из Польши находится под жесточайшим эмбарго. Понятно почему: наши соседи не могут обеспечить нужного качества товара — так гласят сводки из коридоров власти. А не так давно мы узнали, что ту самую буйволятину ляхи скормили туристам, путешествующим морским транспортом.
Польские переговорщики так обиделись на это замечание, что даже оставили его без комментариев. Так сказать, no comments. Мы связались с некоторыми польскими туристическими агентствами, организовывающими досуг на Балтийском море. Все они сообщили, что никакой буйволятиной клиентов не потчуют. По той причине, что на туристических суденышках максимальная продолжительность плавания — 1,5—2 часа. Обед (равно как завтрак и ужин) не входит в сервис таких путешествий.
— Все это, — заверяют наши друзья по бывшему соцлагерю, — сильно напоминает ошибку патриарха мировой литературы Александра Дюма, который “любил сиживать в России под тенью развесистой клюквы”. Скорее всего и ваше правительство просто неправильно проинформировали… Возникает законный вопрос: а была ли она — эта буйволятина? Польские аграрии считают, что нет. И они не совсем понимают, как первые лица российского государства могут делать подобные заявления. Тогда что же случилось на российско-польской границе 1,5 года назад? Версия “противной”, т.е. польской, стороны: — Российские таможенники задержали партию говяжьей печени, которая шла в Россию под видом польского экспорта. Однако сопроводительные документы на этот товар (27 сертификатов) были так грубо сфальсифицированы, что любой школьник мог сразу определить, что это липа. В названиях “польских” фирм отсутствовала половина букв польского алфавита, их заменяли русские и даже греческие буквы. Это все равно что сунуть в окошко обменного пункта пустой листок бумаги, а попросить обменять на рубли 100 долларов. Да, авантюра, такое в жизни бывает. Но глупо же объявлять экономическую блокаду США за то, что какой-то проходимец пытался прикрыться их валютой! Наша вина в этом, конечно, есть. Однако в течение года через польские таможенные посты проходит около 300 000 сертификатов. 27 из них оказались явно фальшивыми. Ну и что — объявлять торговую войну? Совместно с Литвой и приграничными районами России мы почти целый год вели расследование того случая. Выяснили, что Польша к контрафакту отношения не имеет: груз проходил через литовский порт Клайпеда. Тем не менее наш сельхозэкспорт в Россию закрыли на 1,5 года.
Тут есть явное преувеличение. Вернувшись в Москву, в первом попавшемся супермаркете я увидел в пакетах польскую сельхозпродукцию глубокой заморозки: цветную капусту, фасоль, наборы для супов, что-то еще. Этот товар под эмбарго не попал.
Что же, кроме польской говядины, подлежит запрету на сегодняшний день? Во-первых, никто в Варшаве не может понять, почему речь идет о польской говядине, когда говорить нужно скорее о польской свинине. Соседи их нам поставляли в пропорции 30:70 соответственно. Во-вторых, ущерб от закрытия границы для мяса (будем считать, в основном свинины) в 2006 году составил 120 млн. долларов. А вот урон от эмбарго продукции растениеводства (оказывается, такое эмбарго тоже существует, и оно появилось спустя неделю после судьбоносного решения по “говядине”) равен примерно 300 млн. долларов. Хотя про это у нас не говорится ни слова, и поляки больше даже заинтересованы не в возобновлении экспорта мяса (вместо России эту нишу уже заполнила Япония), а в поставках растениеводства.
Вообще, загадок во всей этой истории для польских крестьян хватает. Мясной кризис между двумя нашими странами вспыхнул в то самое время, когда в Польше был избран новый президент — Лех Качиньский, а на должность премьера назначен его брат-близнец. Этих политических деятелей еще в предвыборную кампанию Москва явно недолюбливала, потому многие мои собеседники уверены, что конфликт этот не экономический, а чисто политический. В качестве дополнительного аргумента они приводят факты из нашей новейшей истории. Например, скандалы вокруг прибалтийских шпрот (когда прибалты, по мнению Москвы, себя плохо вели) или вокруг абхазских мандарин.
Как только российские правительственные мужи привыкали к новым политическим реалиям, так сразу же исчезали и “экономические” претензии. Никто ведь не менял технологию производства шпрот, все “рассасывалось” само собой. Правда, с “польской говядиной” оказалось сложнее. Угодить российским сельхозинспекторам, которые держат границу на замке, очень трудно.
— От нас требуют невозможного, — рассказывает один из польских сельхозпереработчиков. — Допустим, чтоб гарантировать качество, российская сторона предлагала нам пускать транспортные потоки через определенные таможни и все их тщательно досматривать. Но мы этого не можем потребовать даже от своих экспортеров, что говорить о транзите! Мясо в Петербург российскому покупателю удобнее везти через польско-эстонскую границу. Это не противоречит принципам ЕС, а мы не можем нарушать правила игры, они ведь для всех государств едины. Согласитесь, что транспортировка грузов должна быть с минимальными издержками.
Еще наши отечественные переговорщики предлагали полякам взять под свой неусыпный контроль все мясо, которое транзитом из третьих стран идет через Польшу. Но существуют правила международной торговли. Товар в рефрижераторах, опечатанный пломбами, не проверяется, на сей счет имеется международная конвенция. Конечно, бывает, что там лежит не тот товар, что задекларирован в сопроводительных документах. Но это уже совсем другая история, и она на совести страны-отправителя, вернее, даже фирмы-отправителя. Такой груз, беспрепятственно проехав 3—4 государства, вскрывается только в конечном пункте назначения. Да и каким должен стать штат таможенников Речи Посполитой, если бы она решилась выполнить все эти требования?! Работать бы в поле и на фермах точно было бы некому...
В общем, российские спецы большей частью выдвигают надуманные требования. А с недавних пор и вообще ничего не выдвигают. За время конфликта польские мясокомбинаты-экспортеры проверялись нашими инспекторами 3—4 раза. Вердикт выносился один, как под копирку: “Мы пока не удовлетворены!”. Чем конкретно, что еще нужно сделать — на эти вопросы никто не отвечал.
В конечном итоге в начале 2007 года по польским объектам специальным рейдом проехала совместная комиссия из российских, польских и ЕСовских инспекторов. Не выдвинув никаких конкретных претензий, наши инспекторы в очередной раз заявили, что результатами проверки они все равно остались неудовлетворены. А что нужно сделать, чтобы удовлетворить, — опять не сказали.
— Но мы поставляем сельхозпродукцию на 10 млрд. евро в год по всему миру, — обижаются поляки. — В том числе в страны ЕС, США, Японию. Мы не можем предположить, что в этих странах, пуская в торговлю польскую сельхозпродукцию, не заботятся о здоровье нации. Что-то здесь не так. Не может один и тот же экспортер готовить к отправке, допустим, в ЕС хорошее мясо, а в Россию — похуже, не первой свежести. Этого просто не может быть. Мы 10 лет готовились к вступлению в ЕС, а там разговор короткий: за нарушение евростандартов расплата слишком суровая — у предприятия просто отбирают лицензию, и оно перестает существовать.
По мнению польских товарищей, на не совсем удачном для России саммите в Самаре, где опять поднимался вопрос о “польской говядине”, канцлер Германии Ангела Меркель все это высказала президенту Путину. Возможно, что ВВП посмотрел на проблему другими глазами. Вернувшись в Москву, он, как известно, дал указание министру сельского хозяйства Гордееву “перевести эту проблему из политической плоскости в экономическую”. Что называется, реакция не заставила себя долго ждать. Буквально через день в России сообщили, что, руководствуясь принципами доброй волей, мы сняли эмбарго на поставку живого скота из Польши, как всегда, в одностороннем порядке пошли навстречу соседям семимильными шагами.
Наши польские коллеги остались в недоумении: как прикажете понимать этот акт доброй воли? Ведь живой скот совсем не попадал под эмбарго, все эти 1,5 года польские коровы, но все же большей частью свиньи ехали в Россию и этот процесс не останавливался ни на один день!..
Без польского мяса мы, конечно, с голоду не умрем — из всего мясного экспорта Польша занимала в нашей нише около 2%. Хотя российские мясокомбинаты считают, что эта потеря будет весьма чувствительной: в отличие от латиноамериканских стран Польша поставляла охлажденное, а не замороженное мясо, которое используется в производстве всяческих деликатесов. Да и транспортные издержки в этом случае значительно ниже.
Но если экономическую дружбу навек мы выбираем по политическим пристрастиям, то в один прекрасный день можем остаться и без крупных экспортеров. В мире ведь все течет и изменяется, а суверенные народы иногда выбирают лидеров без оглядки на Москву.
А своей сельхозпродукцией мы сами себя не прокормим.
“Мясной” конфликт между двумя странами мы попросили прокомментировать пресс-секретаря Россельхознадзора Алексея АЛЕКСЕЕНКО:
— Странно слышать, что якобы российские таможенники не остановили ввоз буйволятины. Более того, на польских складах находится большое количество говяжьей печени из США — она непригодна к употреблению в пищу. Польская ветслужба рекомендовала эту продукцию к уничтожению, но, по нашим данным, она по-прежнему на складах. То есть тратятся немалые средства на ее заморозку, поддержание кондиции. Спрашивается — для чего? У нас есть сведения, что определенные объемы этой печени уже покинули территорию Польши — ушли на Украину, в Белоруссию и Молдавию. Впрочем, туда этот товар не пришел. Мы не исключаем, что окольными путями он может оказаться на российском рынке.
Теперь по поводу того, что российские инспектора не предъявляют никаких требований по улучшению качества мяса. Поверьте, это уже чисто польский фольклор. В ходе инспекций мы составили акт, где предъявили польской стороне конкретные требования. Насколько нам известно, свои замечания полякам четыре раза высказывала и комиссия Евросоюза. Если бы там все было хорошо, они бы не проверяли четыре раза! К сожалению, этот документ ЕС так и не представил России, хотя мы неоднократно обращались туда с подобными просьбами.
“Мясной” конфликт затянулся? Но виновата в этом прежде всего польская сторона. Все вопросы она делегировала Евросоюзу, а там не очень-то торопятся устранять проблемы. Например, совместную комиссию с участием представителей ЕС по проверке польских экспортеров мы планировали провести в ближайшее время. Еще в апреле проинформировали об этом ЕС. Но ответа оттуда до сих пор нет.
Мы уверены, что в этом бизнесе работает международная группа мошенников. И хотим просто разобраться.
или неработоспособность ссылки, выделите на странице этот фрагмент и отправьте его
aдминистратору нажатием Ctrl+Enter.
