Глава Госгеокадастра Максим Мартынюк в интервью УНИАН рассказал о реорганизации ведомства, своих целях на должности, а также о проблемах функционирования кадастра, дефиците профессиональных кадров в отрасли и о том, когда в Украине может заработать рынок земли.  

Не так давно мы общались с вами в качестве главы Государственной архитектурно-строительной инспекции. Тогда вы озвучивали грандиозные планы по реформированию системы архстройконтроля и искоренению коррупции в этой сфере. Удалось ли достичь целей?

Скажу откровенно - я удовлетворен результатами своей годичной работы на той должности.

Наиболее значимым результатом стало принятие закона, который возвращает на местные уровни полномочия архстройконтроля. Эта реформа – практическое проявление децентрализации, курс на которую взят в Украине. На сегодня идет работа по подготовке соответствующих нормативно-правовых актов, которые обеспечат реализацию нового порядка с 1 сентября. Я и сейчас привлекаюсь к этой работе в качестве эксперта и консультанта.

ГАСИ открыла 38 консультационных центров, улучшив уровень сервиса для граждан. Об эффективности этого направления работы я сужу по тому, что только в Киевской области закрылся ряд посреднических фирм с ежемесячным оборотом в несколько миллионов гривен. Люди просто убедились, что от государства можно получать качественные услуги.

Еще одним достижением является то, что инспекция стала более дружественной к людям: был создан целый ряд каналов связи -  открыта «горячая линия», появилась возможность обратиться в инспекцию через сайт. Причем все жалобы рассматривались и вопросы решались предметно, и в короткие сроки.

Но все же главной проблемой в Госархстройинспекции всегда считалась коррупция. Удалось ли вам ее искоренить?

Однозначно - нет. Но считаю, что нам удалось ее минимизировать. Я не могу приписывать эту заслугу только себе, поскольку были и другие, объективные факторы снижения уровня коррупции. Ведь, как правило, коррупция возникает там, где существуют какие-то ограничения со стороны власти. Когда я возглавил Госархстройинспекцию, уже действовал мораторий на проверки бизнеса, то есть, возможности для коррупции были снижены.

Хотя, с другой стороны, я не могу безоговорочно одобрить запрет на проверки в строительстве. Ведь мораторий на проверки означает отсутствие инструментов контроля результатов строительных работ. А это - безопасность, здоровье и даже жизни людей, которые потом пользуются возведенными зданиями.

Возвращаясь к вопросу коррупции, думаю, что самый большой удар по ней в Госархстройинспекции нанесет передача полномочий на места. Не исключаю, конечно, что произойдет ее «перетекание» на местный уровень, но в самой ГАСИ коррупции не будет, это - правда.

Чьей инициативой был ваш переход на должность главы Госгеокадастра?

Во-первых, Госархстройинспекция и Госгеокадастр – органы исполнительной власти, которые находятся в координации одного министерства. Это - смежные ведомства и мой переход выглядел логично. Во-вторых, у меня есть достаточно большой опыт работы в сфере земельных отношений - начиная с того, что я был соучредителем и руководителем землеустроительной фирмы, и заканчивая тем, что до переезда в Киев я три года работал в исполкоме Винницкого горсовета и занимался вопросами архитектуры, строительства и земельных отношений. Я неплохо разбираюсь в земельном законодательстве.

Были и личные мотивы, которые побудили меня согласиться занять этот пост. В бытность предпринимателя, а затем – чиновника Винницкого горсовета я сталкивался с Госземагенством и у меня накопился багаж претензий к этому ведомству, сложилось понимание того, что нужно исправить. Сейчас у меня есть четкий план, что нужно улучшить на операционном уровне. Для этого не надо даже прибегать к глобальным изменениям законодательства, нужно только наличие желания и воли. И то и другое у меня есть. Задача номер один – сделать ведомство более дружественным по отношению к гражданам, как это произошло в ГАСИ год назад.

Какие конкретные задачи вы ставите перед собой в краткосрочной и долгосрочной перспективах?

Среди оперативных задач я бы выделил две: придать этой структуре работоспособность и определить приоритеты на будущее. Неотложность первой задачи связана с тем, что у этого органа более полугода не было руководителя. Причем обезглавлено оно оказалось на этапе реорганизации, которая, к счастью, близится к завершению. Поэтому, в первую очередь, были созданы рабочие группы по разным направлениям: по кадастру, по землеустройству, по геодезии и картографии, участники которых определяли приоритеты и необходимые структурные изменения. В среднесрочной перспективе хотим значительно улучшить качество руководящего состава наших территориальных органов. Для этого инициировали открытые кадровые конкурсы.

Когда конкурсы стартуют?

Мы уже их проводим, завершить планируем до конца года. Скажу откровенно, когда мы начинали организовывать конкурсы, я оптимистично полагал, что к концу лета нам удастся отобрать около 80% руководителей. Признаю - я недооценил масштаб проблем.

Во-первых, новые люди, которые ранее не работали в системе, почти не подают заявки на конкурсы. Во-вторых, мы столкнулись с крайне низким профессионализмом конкурсантов. Искренне не понимаю, как человек может проработать 10 лет начальником районного управления Госземагентства и не ответить на элементарные вопросы по земельному законодательству. В общем, мы получили слишком мало заявок, а те люди, которые заявились, к сожалению, не соответствуют нашим требованиям. Поэтому в некоторых областях мы отбираем меньше половины от необходимого количества руководителей терорганов.

Вы сказали, что практически не подают заявки новые кадры. Как думаете, почему?

Сам хочу знать ответ на этот вопрос, чтобы исправить ситуацию. Может быть, новые люди не заявляются, так как конкурсы были недостаточно широко разрекламированы. Может быть, потому что не верят в их прозрачность. А может причина в том, что мы, мягко говоря, не совсем конкурентоспособны по зарплате. Хотя для районного центра 2-3 тысячи гривен – зарплата, которую будет иметь начальник, – не так уж мало.

Помимо кадровой политики, по каким еще направлениям ведется работа?

Мы хотим всерьез заняться развитием кадастра. Сейчас мы намерены наполнить аппаратно-программный комплекс, который обеспечивает ведение государственного земельного кадастра, новыми функциями. Например, есть такая вещь, как обменный файл - файл, содержащий всю информацию о земельном участке, которая, собственно, и вносится в кадастр. Часто в нем допускаются ошибки, особенно, если человек выбрал неквалифицированного специалиста-землеустроителя, который может по 10 раз переписывать файл с ошибками. Так вот, в ближайшее время мы планируем внедрить проверочную программу, которая сразу будет показывать, есть ошибки в файле или нет. Это намного сократит время для всех участников процесса. Кроме того, недавно правительство приняло постановление, согласно которому мы получаем возможность подключать к системе кадастра других пользователей, в частности, нотариусов. Теперь они смогут генерировать выписки из Госземкадастра.

Когда вы планируете предоставить нотариусам доступ к Госземкадастру и какой эффект от этого ожидаете?

Думаю, первого нотариуса мы подключим уже в течение июля, а дальнейшая динамика будет зависеть от их активности. От нотариуса будет требоваться заявление и выполнение определенных технических условий. Минимальные требования касаются защищенности канала связи.

Сейчас получить выписку можно только у кадастрового регистратора. За счет делегирования полномочий мы снизим давление в системе и повысим уровень комфорта для граждан. К примеру, если вы идете к нотариусу оформлять покупку или продажу земли, то он, пользуясь своим доступом, выдаст все необходимые для подписания договора документы. Отпадет необходимость бегать по разным инстанциям и собирать справки.

Как идет процесс наполнения кадастра?

Оценки его наполненности звучат разные, но на самом деле этим цифрам придают несколько преувеличенное значение. Большее значение имеет то, оформлено или не оформлено право землепользования. У нас сейчас есть 1,5 млн земельных участков, которые оформлены, но не внесены в базу государственного земельного кадастра. Это - те участки, которые оформлялись до того, как база начала работать. И они добавляются по мере того, как с ними происходят какие-то трансакции. Поэтому сейчас можно сказать, что кадастр наполнен настолько, насколько он может быть наполнен в принципе. В то же время, у нас огромные массивы земли вообще никак не оформлены, например, под лесами. И этим никто системно не занимается, хотя это достаточно большой ресурс для наполнения кадастра.

В конечном итоге, мы хотим объединить на базе нашего земельного кадастра и градостроительный кадастр, и лесной, и водный, и другие виды кадастров, которые есть, создав единую базу геопространственных данных. Это - стратегическое направление развития кадастровой системы Украины.

А с чем связана реорганизация ведомства, изменятся ли его функции?

В прошлом году премьер дал поручение оптимизировать количество госорганов, в результате чего было принято постановление, которое предусматривало реорганизацию Госземагентства в Госгеокадастр.

При смене названия закладывалось изменение философии органа, хотя его функции один в один списаны с полномочий Госземагентства. Исторически у этого ведомства всегда был четкий акцент на земли сельхозназначения. Мы и сейчас обладаем функцией распределения государственных сельхозземель, но в перспективе мы ее так или иначе потеряем. Это случится или в силу продажи государственных земель, либо - что более вероятно – эти полномочия будут переданы на уровень органов местного самоуправления.

Что изменится в работе ведомства после этого?

Мы уйдем от распределения земли и больше сосредоточимся на кадастровой, геодезической и картографической деятельности. На первый план у нас выйдет вопрос учета земли, адекватных геодезических измерений, создания и поддержки работы государственной геодезической сети, а также картография, которой давно уже никто системно не занимается. Эти сферы сейчас запущены. К примеру, у нас есть Укркартгеофонд. Так вот, один из первых моих рабочих визитов был именно в это учреждение. Я попросил показать последние поступления. Они мне бодро доложили, что это - карты 2002 года. Я признаться, был приятно удивлен. Однако потом выяснилось, что карта была просто распечатана в 2002 году, а сама съемка проходила в 1974 году. В общем, картография как отрасль в Украине где-то потерялась. И тут есть целый пласт работы, которую нам предстоит сделать.

На каком этапе сейчас процесс передачи земель органам местного самоуправления?

Сейчас разработаны и находятся в парламенте на разных стадиях рассмотрения около 10 законопроектов на эту тему. Один из них подготовили мы, документ проходит согласования внутри правительственных ведомств, и я надеюсь, что он также будет внесен в Раду.

На самом деле, принципиально различных или противоречащих друг другу концепций передачи сельхозземель местным органам власти в этих проектах нет. Есть нюансы в деталях. При этом вариантов того, как это можно сделать, по большому счету - всего два. Первый – передать государственные земли в коммунальную собственность органам местного самоуправления. Но мне кажется, что это - не совсем корректно.

Почему?

Потому что, это практически нереализуемо с юридической точки зрения. Можно принять закон, в котором прописать, что белая стена станет черной. Но она от этого не изменит цвет. Так же и с землей. Если мы в законе напишем, что мы передаем ее в собственность местным властям, то от этого в реестре имущественных прав Минюста ничего не поменяется. Ведь нигде не написано, что закон является актом, на основании которого можно вносить изменения в реестр. То есть, надо будет по каждому конкретному земельному участку принимать отдельное решение, в котором прописывать, что данный участок, с таким-то кадастровым номером, передается из государственной в коммунальную собственность. Кроме того, при передаче из госсобственности в коммунальную и наоборот должно быть согласие органа местной власти принять это имущество. В общем, при таком варианте есть масса юридических вопросов, на которые пока никто не дал ответ, в том числе, разработчики.

А какой вариант предлагаете вы?

Наша концепция примерно такая же, но с одним ключевым отличием, а именно: земли, которые являются государственными, таковыми и остаются, но законом органам местного самоуправления делегируются полномочия распоряжаться этими землями. Это будет корректно с юридической точки зрения.

Весной текущего года президент Петр Порошенко инициировал дискуссию в широком смысле этого слова в отношении снятия моратория на введение рынка земли в Украине. Можно ли считать это своеобразным сигналом, что власть готова принять решение о продаже сельхозземель?

Это заявление было сделано именно в форме предложения о начале широкой дискуссии на тему открытия рынка земли, без каких-либо вводных и установок. На старте обсуждения многие участники дискуссии действительно ратовали за скорейшее открытие рынка, но сейчас этот настрой существенно спал. В процессе обсуждения проявляются все новые и новые риски, в первую очередь, – социальные, которые не дают права на непродуманные решения.

Какова ваша позиция по этому вопросу?

Я, безусловно, осознаю, что мораторий ограничивает права собственников земельных участков и может сдерживать инвестиции в проекты с длительным сроком окупаемости – такие как, например, садоводство. Эти земли не полностью интегрированы в экономический оборот.

Но у нас по сей день нет закона об обороте земли, который бы определил правила работы рынка. Не решен вопрос консолидации разрозненных земельных наделов. А ведь пай не является на рынке земли товарным лотом, инвесторы работают с категориями «поле». Не понятна степень и формат участия государства на рынке и, соответственно, не определено, как будет решен вопрос предотвращения скупки земли по бросовым ценам - особенно на первом этапе после запуска рынка. Еще один важный аспект - обеспечение доступа товаропроизводителей к финансовым ресурсам, например, запуск кредитных программ, которые позволили бы развиваться малому и среднему бизнесу в селах. 

Поэтому я сторонник открытия рынка земли, но только при условии комплексного подхода к этому вопросу и гарантированной защиты интересов аграриев.

Какие ограничения, по вашему мнению, должны быть при продаже сельхозземель?

Конечно, этот вопрос требует определенного регулирования. Нужно решить принципиально - даем ли мы возможность иностранцам и юридическим лицам покупать сельхозземли? В каких пределах мы разрешаем концентрацию земель у одного собственника и так далее.

Сторонники продажи сельхозземель заявляют, что это позволит активизировать развитие агробизнеса в стране и привлечь инвестиции в отрасль. Так ли это?

В самом начале объявленной президентом дискуссии произошел вброс каких-то абсолютно фантастических цифр. Так, экспертная среда генерировала прогнозы об обороте рынка земли на старте в 100 млрд гривен, о появлении дополнительных 1,5 млн рабочих мест, о многомиллиардных инвестициях. Но никто на самом деле не может объяснить – за счет чего? Ведь в Украине практически нет пригодных для обработки, но необрабатываемых земель. Как я уже говорил, отсутствие рынка земли может влиять на определенные сектора сельского хозяйства, требующие долгосрочных инвестиций. К примеру, животноводство и садоводство, в силу большой капиталоемкости и длительного срока окупаемости, инвесторы не очень хотят развивать с банком арендованной земли. Поэтому, возможно, определенное увеличение количества рабочих мест и инвестиций произойдет, но точно не в первый год работы рынка и даже не во второй.

В свою очередь, противники открытия рынка много говорят о рисках концентрации сельхозземель в руках крупных агрохолдингов. Насколько эти прогнозы оправданны?

На самом деле, объективно агрохолдинги сейчас финансово не готовы выкупать даже имеющийся у них земельный банк. Впрочем, исходя из социологических опросов, в первую волну будет продаваться около 20% паев. Думаю, такой объем агрохолдинги готовы потянуть материально.

Какова вероятность того, что рынок земли заработает уже в 2016 году?

Вероятность этого стремится к нулю, но она есть. Другой вопрос - есть ли смысл с этим спешить. По моему мнению, запускать продажу земли с 2016 года было бы преждевременно хотя бы потому, что у нас не готова законодательная база. Более вероятным выглядит частичное снятие моратория с сельхозземель государственной формы собственности.

В таком случае, в какой срок реально подготовить необходимое законодательство и, собственно, начать продажу сельхозземель?

Если сейчас в процессе диалогов мы точно для себя определим, что нам нужно сделать, чтобы снять мораторий, то весь объем работ займет до полугода. В общем, чтобы провести все подготовительные работы 2016 года будет вполне достаточно. В таком случае запустить рынок земли можно уже с 2017 года.