Как бы мы ни старались экспортировать, перерабатывать пшеницу — принципиально картину это не поменяет, запасы остаются огромными.

Минсельхоз, который мог бы увеличить закупки в государственный интервенционный фонд (к этому призывают большинство сельхозпроизводителей), пока стоит в стороне. Давайте вспомним сезоны 2008−2009 годов, когда фонд превысил 9 млн тонн при рекордном на тот момент урожае в 108,2 млн тонн зерна и 63,8 млн пшеницы, а сегодня он составляет всего 3 млн.

Причем 15 лет назад и урожай был меньше и мощности зернохранилищ и зернопереработки скромнее. Однако интервенционный фонд был в три раза серьезнее. А это прямая поддержка сельхозпроизводителей живыми деньгами.

Вторая проблема — это сохранение экспортной пошлины. И третья — это квотирование экспорта и распределение этих квот по историческому принципу. Все это, безусловно, ограничивает экспорт, и, следовательно, увеличивает запасы зерна, то есть проблема усугубляется.

Алжир, Индия, Китая: урожай «на вынос»

— Последние новости вроде бы говорят о том, что экспорт серьезно подрос. Или это капля в море?

- Экспорт подрос по сравнению с сезоном прошлого года. Да, есть активизация, но учитывая рекордный урожай, чтобы выровнять ситуацию, мы должны отэкспортировать на 20 млн тонн (!) больше, чем в прошлом сезоне. А мы только по итогам октября 2022 догнали показатели прошлого сезона.

Да, в ноябре перегнали, в декабре-январе тоже, но нужно понимать, что январь-февраль-март прошлого года — это были месяцы очень сильного спада экспорта. Мы все понимаем, что тогда было. Поэтому, да, по сравнению с прошлым годом, экспорт набирает обороты, но сравнение идет просто с крайне низкими показателями.

— Какие интересные тенденции по экспорту зерна уже можно выделить и каких сюрпризов нам ждать в этом сезоне?

— Конечно, есть особенности и в силу новых обстоятельств. Появилась новизна, которая полезна и нужна для экспортного движения. В первую очередь это то, что в 2022 году на пятом месте по экспорту зерна у нас Алжир — более 1 млн тонн зерна за половину сезона. Они покупают нашу продовольственную пшеницу.

Раньше мы в Алжир зерно не поставляли вовсе, это было технологически почти невозможно. К тому же Алжир традиционно считается французской вотчиной. Поэтому поставки туда — это важный прорыв.

В меньше степени, но тоже прорыв — это Ирак. Экспорт зерна туда — это очень трудная для освоения тема, потому что там господствуют США. И нам туда дорога было полностью закрыта. И вот в этом сезоне начался процесс просачивания в Ирак, уже почти 50 тыс. тонн зерна отгрузили.

Много сегодня говорят про Индию. Последняя новость: Индия опередила по численности населения Китай. Индийцы теперь по жителям — номер один на планете. А это огромный рынок: кормить не накормить.

— Про Китай эксперты часто говорят, что это сложный рынок. А Индия?

— Это тоже очень непростой рынок. Что касается зерна пшеницы, то Индию шатает от края до края: они то становятся импортерами, то экспортерами.

Мы, конечно, могли бы поставлять им зернобобовые: Индия вегетарианская страна с большим потреблением гороха, нута. Но они стимулируют собственное зернопроизводство и закрыли свой рынок зернобобовыми пошлинами. Попасть туда очень сложно.

Пока мы поставляем в Индию нашу чечевицу, но это небольшие объемы. И также экспортируем туда подсолнечное масло, вот это очень перспективное для экспорта направление.

Товар «через голову»

— Экспорт российской пшеничной муки в 2022 году вырос более чем в три раза, как это повлияет на зернопереработчиков?

— Увеличение экспорта пшеничной муки — это тенденция всего 2022 календарного года и текущего сезона. В прошлом сезоне мы отэкспортировали 490 тыс. тонн муки (рекорд сложился благодаря второй половине сезона — с февраля по июнь).

В силу геополитической ситуации мука стала очень хорошим товаром. Я полагаю, что в этом сезоне 2022−2023 года мы почти удвоим рекорд и отэкспортируем 800−900 тыс. тонн.

Чтобы понять, почему происходит такой рост нужно посмотреть на покупателей. Сейчас у нас на первом месте по закупу муки — Ирак. И это довольно необычная и даже странная картина.

Объясню почему: мы знаем, что мировой лидер в экспорте муки — Турция. И именно в Ирак идут главные потоки турецкой муки. Но при этом надо иметь в виду, что Ирак, как и Сирия, страна в какой-то степени фрагментарная, где есть иранское, турецкое, американское присутствие.

И вот на сегодняшний день картина такая: Россия поставляет пшеничную муку в Турцию, что тоже невероятная вещь — ведь получается, что мы поставляем муку главному экспортеру муки в мире.

За счет чего это стало возможным? В Турции большие экономические и финансовые проблемы, порой у них буксует свое производство муки, поэтому берут нашу муку чтобы «залатать свои дыры». Это не глобальные объемы, но они позволяют нам наращивать наш экспорт муки.

Вспомним и нашего традиционного покупателя — Грузию. И на третьем месте у нас Афганистан.

То есть благодаря некоторым проблемам у главных экспортеров (Турция, Казахстан) и благодаря цене, мы, с одной стороны, обошли Турцию и «через голову» поставляем муку в Ирак, а с другой — обошли Казахстан и также «через голову» поставляем муку в Афганистан.

— Но это же тенденция всего на сезон? Или нет?

— Несмотря на то, что тенденция сезонная, я предполагаю, что мы увеличим производство муки в целом по России примерно на 6%.

Такой рост произошел не только из-за подросшего экспорта, который действительно можно отнести к сезонным тенденциям, но и благодаря новым реалиям: а это уже картина не на один сезон.

Я говорю об увеличении производства муки благодаря нашим новым регионам и росте внутреннего потребления муки, на которое в том числе повлиял и факт притока беженцев в Россию с Украины.

Специальный вопрос

— Соскучились вы по Алтаю? С нетерпением ждете XVI Зимнюю зерновую конференцию в Белокурихе?

— Я очень люблю летать в Сибирь. Новосибирск, Барнаул, Белокуриха — это мои любые направления. А Зимняя зерновая конференция в Белокурихе — это моя радость! Я принимаю в ней участие с самого начала. И хочу поделиться интересным наблюдением.

Вот передо мной старые слайды моего доклада 2008 года, где я рассказывал о некоторых закономерностях, а именно Кондратьевских циклах.

Это периодические циклы сменяющихся подъемов и спадов современной мировой экономики продолжительностью 45−60 лет, описанные в 1920-е Николаем Кондратьевым. Они напрямую не касаются зернового рынка, но очень интересны для понимая экономики. А на продовольственные рынки весьма крепко влияют циклы Эль-Ниньё.

Тогда, в начале 2008 году, обратить внимание на Кондратьевские циклы я предложил, чтобы посмотреть и подумать, потому как вся наукосфера тогда говорила о том, что мы находимся на точке перелома. Но вспомним: прошло чуть более полгода и… 15 сентября 2008 года крах Lehman Brothers дал старт глубочайшему мировому кризису.

Кстати, свою первую работу о цикличности в экономике Николай Кондратьев выпустил в 1922 году в Вологде, когда закончилась гражданская война. И вот сейчас 100 лет (два кондратьевских цикла) спустя мы тоже наблюдаем колоссальный перелом. Знаменательно.