Директор аналитического центра «СовЭкон» Андрей Сизов в интервью «Агроинвестору» рассказал о том, как государственное регулирование рынка зерна путем ограничения экспорта может повлиять на бизнес. Подкомиссия по таможенно-тарифному и нетарифному регулированию приняла решение установить экспортную пошлину на пшеницу с 1 марта до конца сезона на уровне 50 евро за тонну, а также ввести с 15 марта пошлины на кукурузу (25 евро) и ячмень (10 евро). Поясняется, что решение направлено на защиту интересов внутреннего рынка и предотвращение рисков новых скачков цен. Однако ранее сообщение о предстоящем введении пошлины на пшеницу на уровне 25 евро спровоцировало резкий рост цен на мировых площадках. 

— На ваш взгляд, какой сейчас будет реакция рынка?

- Для внутреннего рынка введение пошлины означает снижение цен, которое может быть сильным с учетом относительно высоких запасов, особенно в Центре и Поволжье. Вместе с тем, если сельхозпроизводитель массово не начнет «сливать» зерно, то с учетом текущего роста мирового рынка в ближайшие недели его можно будет продать по все еще относительно высоким ценам.

— Минэкономразвития считает необходимым проработать и ввести с 1 июля автоматический и долгосрочный механизм расчета экспортных пошлин, с учетом актуальных уровней мировых цен, Минсельхоз уточнил, что пошлина будет «плавающей». Чем для российского агробизнеса, и зернового сектора в частности, могут в конечном итоге обернуться подобные ограничения?

- Я бы даже сказал не для зернового, а для растениеводческого сектора. Такими решениями правительство говорит нашим аграриям о том, что им нужно сворачивать свой бизнес. 

— То есть, в перспективе можно говорить о снижении инвестиционной привлекательности отрасли на фоне таких непредсказуемых изменений правил игры?

- Для начала напомню, что было сделано правительством за последний месяц с небольшим. Были введены экспортные пошлины на подсолнечник, рапс, сою, ячмень, кукурузу, была введена экспортная пошлина на пшеницу, потом она была повышена, была введена экспортная квота на зерно, были зафиксированы цены на сахар и подсолнечное масло. И все эти решения принимались в мирное время, в условиях среднего урожая масличных и сахарной свеклы и почти рекордного валового сбора зерновых. Это просто разгром сельского хозяйства. 

— Какую динамику цен — экспортных и внутренних — на зерно вы прогнозируете в ближайшее время и в более долгосрочной перспективе?

- Сейчас на бирже Чикаго пшеница выросла на 2,5%. Всего же с середины декабря цены прибавили уже около 15%, во многом из-за новостей о российскх ограничениях. Краткосрочно рост может продолжиться, однако сегодняшние новости, вполне возможно, повлияют фундаментально, «медвежьи». Правительство, говоря о пошлинах в новом сезоне, хочет заставить фермеров активизировать продажи в текущем. Вероятно, им это удастся, а российский экспорт активизируется.

На внутреннем рынке цены однозначно будут корректироваться в меньшую сторону. С декабря мы рекомендуем аграриям продавать пшеницу. Вероятно, в ближайшее время фермеры еще смогут продать ее по неплохой цене.

— Насколько нынешняя ситуация — введение экспортной квоты и пошлин на зерно — негативно сказывается на имидже России на мировом рынке?

- Сложившаяся ситуация противоречит международным правилам и нормам торговли. Вполне возможно, мы увидим иски от крупных стран-импортеров в ВТО к России. Было бы интересно послушать, как чиновники объяснят мировому сообществу, почему в мирное время в условиях почти рекордного урожая принимаются такие чрезвычайные и хаотичные меры по сдерживанию экспорта.

— А может ли российское бизнес-сообщество что-то предпринять в этой ситуации, чтобы власти услышали, что подобные вмешательства в рынок ни к чему хорошему не приведут?

- Нашим растениеводам нужно хорошо задуматься о том, как аргументированно и консолидированно вести диалог с правительством, доносить информацию о том, чем они могут быть полезны экономике страны. Животноводы с этой задачей относительно успешно, кстати, справляются, растениеводам же пока не удается, и поэтому в итоге они страдают от ограничительных мер.

— Утверждается, что средства, полученные от взимания экспортной пошлины, будут возвращаться в сельское хозяйство через господдержку. То есть из одного кармана заберут, в другой положат, но вряд ли такую же сумму. Как оцениваете эту инициативу Минэкономразвития, ее целесообразность и возможную эффективность?

- Ни о какой эффективности в данной ситуации говорить не приходится. Судите сами. Например, за счет экспортной пошлины государство соберет 20-30 млрд руб. Предположим, что через господдержку (которую еще надо получить!) чиновники их распределят, причем, как они сами посчитают нужным. Однако цена на внутреннем рынке все равно упадет до экспортного паритета — на 50 евро или на 4,5 тыс. руб. за тонну, причем цена снизится не только для экспортеров, но и для всего рынка. Например, только потери производителей пшеницы можно оценить в районе 135 млрд руб. (4,5 тыс. руб. x 30 млн т продаж, которые еще будут сделаны в текущем сезоне) плюс потери производителей кукурузы, ячменя, масличных, свеклы. Общую сумму потерь можно весьма предварительно оценить в районе 200 млрд руб. Это их предлагается компенсировать суммой примерно в десять раз меньше?

Если же правительство хочет помочь потребителям, то стоило бы адресно помогать малоимущим гражданам, а не разрушать растениеводство — один из немногих конкурентоспособных и растущих секторов экономики. К слову, на продовольственном рынке никаких чрезвычайных ситуаций не происходит: продовольственная инфляция за минувший год, по данным Росстата, составила 6,7%, что является исторически невысоким показателем, причем, в основном такая инфляция сложилась из-за плодовоовощной продукции — если ее исключить, то показатель и вовсе составит 5,4% против 5% годом ранее. То есть все это происходит из-за дополнительных 0,4% роста продовольственных цен?